Глава 5. Рем.

-Ты посмотри, что-то ему плохо!- крикнул Дима. Был вечер, обычный и немного дождливый. В моей квартире собралось 10 человек - вся скромная компания, которая отмечала двухлетний юбилей возникновения группы “Мидгард”, в которой я была клавишницей. Мы сидели и спокойно беседовали в моей комнате, в соседней кто-то носилася по полу и дрался в память о старых добрых временах.
Тот, кого Дима втащил в комнату был его другом басистом по кличке Рем. Он лежал абсолютно неподвижно и не реагировал ни на одно слово.
-Господи, он хоть жив? - с какой-то истерической улыбкой спросила я, пытаясь почувствовать пульс на его запястье.
-Да дышит, смотри! - сказал наш гитарист Вано. Действительно, Рем дышал. Внезапно он выгнулся и чуть повернувшись налево начал издавать характерные звуки.
-Тащи его в ванную! - заорала я, Дима кое-как схватил го за руки и потащил. По дороге Рем, который не желал не то чтобы подняться на ноги, но и вообще прийти в сознание, стучался головой о все попадающиеся предметы и пытался испачкать окружающую среду в отходах жизнедеятельности. Сунув его головой в ванную, я включила холдный душ. Черт, мне еше не приходилось откачивать людей без сознания. Мысли судорожно проносились в моей еще совсем недавно протрезвевшей голове. Можно было позвать бабушку, но не хотелось взваливать на нее лишнюю ответственность. Надо, чтобы он только не задохнулся... Димка слишком пьян был сам, чтобы давать верные указания, и я оставалась крайней. Мобилизация всей памяти - без толку.
“Вдруг сейчас окочурится?” - в ужасе подумала я, параллельно стягивая с Рема кожаный пиджак, который он тоже собирался испачкать. Рема тошнило, я почти привычным жестом смывала это душем и думала, что же делать дальше. Рем не отзывался и не реагировал на нас, а потом снова потерял сознание, упав физиономией в желтый бортик ванной. Все кругом у меня крутилось вместе с попытками что-либо сообразить, вероятно отражая процесс вялого ворочания моих мозгов. Дима поливал Ремову физиономию из ледяного душа, тот что-то бессвязно бормотал. Мне совсем не нравилось, как Димка с ним грубо обходится, мне хотелось сделать все нежно и аккуратно - ему, черт возьми, и без нас было хуже некуда, но я рассудила, что, собственно, грубой силой в основном только и откачивают.
Я вылетела в комнату и заорала:
-Есть кто-нибудь, кто умеет разбираться с блюющими и без сознания?
-Нет, - радостно и хором ответили все, однако любопытство оказалось достаточно сильным, чтобы Вано и другой басист направились в ванную. Как-то резво Вано оказался возле Рема, произнес “Попросим девушек освободить помещение” и, когда я встала в дверях ванной, он приподнял его и врезал в живот. Рем застонал и принялся крыть матом. Вано врезал еще раз, и Рем выдал долгую тираду, приблизительный перевод которой состоял в том, что мы все совершенно отстойные личности и было бы неплохо, если бы мы оставили его в покое.
-Воды ему теплой дайте, и побольше! - распорядился Вано.
-Теплой мне воды, - повторил Рем, демонстрируя чудеса связной речи. Я протянула Димке стакан, и на моих удивленных глазах Рем выпил литр горячей воды из-под крана.
-Он сам знает, че ему надо, - сказал Вано, улыбаясь от чувства выполненного долга. - А вообще ему врезать надо было. И посильнее. Щаз бы совсем в порядок пришел.
-Черт, ну, Рем, от тебя-то я не ожидала!
-Это водка была хорошая, я к такой не привык.
-Ну конечно, - добавил Дима. - Пьет на даче чистый 70-тиградусный спирт.
К нашему удивлению, Рема больше не стошнило. Его кое-как подняли на ноги, он дополз до проходной комнаты и снова рухнул на диван, отключившись.
-Давайте его в отдельные аппартаменты, - скомандовал Вано. - Здесь люди все-таки.
За то время, пока я вернулась в ванную и обратно, Рем уже лежал на моей кровати. Одна нога свешивалась слева, майка задралась, а голова на подушке с открытым ртом смотрела полуприкрытыми глазами куда-то в угол. Меня всю пробили искренние материнские чувства, мне стало его настолько жаль, насколько это даже трудно себе представить. Он совсем не походил на старых алкашей, которые в такой же позе валяются в метро, это был молодой и ужасно симпатичный парень. Он был высокого роста с длинными - чуть ниже плеча - темно-русыми кудрями, с мягким, добрым и совсем еще юным и гладким лицом. Он был похож скорее на заболевшего маленького ребенка, чем на придурка, который не знает своей дозы. Ужасно хотелось накрыть его, положить на лоб мокрое полотенце, и сидеть, держа его за руку...
Вошел Дима.
-Ну как он?
-Не знаю.
Рем очнулся. Первым его словом было “а хули...”Потом он совершенно искренне посмотрел на нас и, делая большие глаза, произнес:
-Где я?..
Мы радостно переглянулись. Вскоре ему удалось кое-что втолковать и он немедленно потребовал крепкого горячего чаю.
Когда я принесла чай, он уже лежал с открытыми глазами и вещал:
-Если б вы только могли пресдставить, как мне хуево. Болит все, что только может и не может болеть, пальцы, голова, ноги, внутри все болит...
-Почему с тобой такое?
-Больное сердце, больная печень и почки. У меня расширенные сосуды. Говорят - вот так в мозгу один раз лопнет и все.
-Ну ты дурак...
-Что, хочешь сказать мне пить нельзя? Нельзя. Есть что-нибудь для сужения сосудов? На “т” начинается. Ну что-нибудь дай!
Я накормила его единственным, что нашла - но-шпой. Дима спросил его:
-Ты хоть что-нибудь помнишь?
-Помню, встретились. Пошли в лес. Пили.
-Помнишь как домой шли?
-Помню.
-Помнишь как пришли?
-Помню вошли в квартиру, и все. Я видел свет. Комната была такая темная, я в ней сидел, ну как, со скрещенными ногами. А потом свет этот стал приближаться, он такой белый-белый, свет...
-Ты что серьезно? - вырвалось у меня.
-Серьезно.
-Так ты у меня тут на ковре чуть не сдох, хочешь сказать?..
-Выходит. У меня такое периодически бывает.
Я только покачала головой и вышла в соседнюю комнату, проверить, как там народ. Когда я вернулась, Дима и Рем о чем-то болтали.
-Прикинь, он НЛО видел! - вывалил мне Дима, как я только появилась в дверях.
-Да там под ЛЭП походишь, такое увидишь, - тихо произнес Рем. Он лежал боком на локте как древний римлянин, лицо его выражало вселенскую апатию, сам он был бледен и, похоже, очень устал. -Всем говорю - сходите на ЛЭП. Такого насмотритесь. Там поверишь во все это - деваться некуда. Я там увидел такую хуевину - черную, огромную. Километров 10. В радиусе... С какими-то фонарями... У отца моего друг так и свихнулся. Под ЛЭП ходить - это такое дело.
Мы замолкли и стали его слушать.
-Вот недавно у меня тетка умерла. Я так переживал, короче, нажрался с друганом на даче, а вдруг гляжу - какой-то шарик вот такой маленький, вот такой, сатиметра три, начал прыгать черный. И друг видел. Я потом пошел во двор, сами понимаете, отлить, и вдруг вижу - тень передо мной стоит, силуэт, по краям - зеленый такой... А внутри огненный. Я и отрубился. Я из дому вышел в 11, а вернулся - смотрю уже два. Я, конечно, таких зеленых человечков, как в секретных материалах не видел... - усмехнулся он. - Эти образы, они постоянно преследуют. Никуда не денешься. Пошел так вот под ЛЭП тоже однажды. Иду, перед тем, как зайти под нее глянул на часы - ну просто так глянул, приперло меня. Шесть было. Ровно. Потом вышел - смотрю - 7:58. Это вы прикиньте, я больше, чем полтора часа стоял просто так под ЛЭП, ничего не делал. Со стороны я был труп. Труп, понимаете? Если б ко мне кто подошел - видел бы труп.
-А где ж твоя душа-то была? -спросил Дима.
-А вот и я думаю - где душа была? Хуй ее знает. Или еще вот... Приперся я в 11 часов на даче домой бухой. Поставил мотоцикл, лег спать. Просыпаюсь под ЛЭП. Первое, что вижу - изоляторы, а по ним искры бегают. Долго соображал, где я. Потом смотрю - четыре утра. А место тоже охеренное - никого вообще нет, ни души. Это было в 55 километрах от моей дачи. Я приперся потом к полуночи домой - мотоцикл дома, машина дома... Как я туда попал?
-Это ж получается ты должен был больше, чем 10 километров за час пробегать! - ошарашенно предположил Дима. -Пурга какая-то. Люди бегают 5 км/в час. Тем более, прости, 5 часов бега... А тебя никто не мог туда завести?
-Да, повезут за 55 километров, чтобы положить под ЛЭП! Соображай.
Мы замолчали.
-А что ты рассказывал, как вы в последние выходные с каким-то чуваком медитировали? - спросил Дима.
-А, ну, было. Поперлись к нему на хату. Там комнатка маленькая, в ней свечи стоят, благовония всякие, предметы типа колокольчиков разные звуки издают. Ну мы сели там, че-то выпили перед этим водки какой-то и план курили... Восемь часов там просидели. Ничего не делали. Ладони вот так кверху положили и сидели. Мысли все испарились, казалось - летаем. Потом вышли, а там есть место - две лавочки и стол. Я сел за одну из них, а этот парень вокруг меня ходил. Полчаса наверное. А потом упал на коленки и весь в судорогах зашелся. Он был мертв тогда. Трупом был. Потом вдруг рухнул, мордой об пол, а когда голову поднял - пришел в себя, очнулся.
-С чего ты взял, что он до этого не в себе был?
-Ну я же тебе говорю - его трясло так, что живой человек так не смог бы. Ломало всего по-страшному, как на электрическом стуле.
-А потом вы че делали?
-Сели чаю налили и выпили. И разошлись.
-И не обсуждали?
-А как это обсуждать? Ведь слов-то не находится, - он помолчал, потом сказал:
-Мне пить на самом деле нельзя. Я один раз напился, и провалился в какое-то состояние. Потом очнулся - стою около пожарного крана, в котором у меня 2,5 грамма героина хранится. Стою со шприцом, и уже почти собрался это сделать. Не, вы представьте - 2,5 грамма! Это ж не хуйня какая-нибудь, это чистый героин. Один чувак на него посмотрел, сказал: “Я такого белого в жизни своей не видел”. Его по ноль... По 0,1 где-то колят, а я собрался 2,5 себе всадить.

Я вышла из комнаты. Мне было немного дурно. Голова плыла от впечатлений. Остальные ребята ушли и мы остались втроем. За окном капал приличный дождик, было сыро, холодно и темно. Я одела тапки и вышла на улицу, подставляя голые плечи холодным каплям. Я медленно прошла метров 20 и уселась на скамейку, сняв тапки и обхватив ноги руками. Я думала, время от времени сотрясаясь от накатывавшегося холода. Думала о многом. “Кастанеду на мыло”, - думала я. Пускай там рассказывает, о том, как после изъятия сорок первой колючки из языка на него снизошло озарение и он побачил Духа (Воняло), это далеко, слишком галлюциногенно и психотропно. Вот оно, другое, совсем рядом, воплощение Индастриал, в Линиях Электро Передач с тысячами звенящих и гудящих вольт, которые щипают тебя как крапива во влажный летний день, которые готовы упасть на тебя и уничтожить, электричество, которое оживляет и убивает.
Почему бы это не были просто глюки наркомана, которые утрируются в призме его творческой натуры? Может, это и на самом деле НЛО. Рем говорил:
-Какой там на хуй бог, который неизвестно где! Что в него верить! А это - вон оно. Иди на ЛЭП и смотри себе. Такого насмотришься! В это я верю. Какой там бог... Высшие разумы - это да. Они есть.
Так я и сидела, дрожа, чувствуя, как капли текут по моим волосам, огибают шею, и стекают под майку. А лужа передо мной казалась черным асфальтом, в то время как блестящий и неровный асфальт казался лужей, отражающей фонари. Феномен восприятия, это называется.
Вообще, все то, что мы видим - свет, соответственно, он играет одну из самых значительных ролей, воздействуя на основные чувства, которые позволяют нам ориентироваться в пространстве. Зрительные галлюцинации как результат усталости, ожидания восприятия, сна, психотропных веществ или сумрака - черт, вспомните Пожирателя Мексиканских Кактусов и вы сразу поймете, к чему я клоню.

Глава 6. Святость.

Мать вашу, если бы вы только могли себе представить, как это сногсшибательно – идти поздним вечером по дороге навстречу дальним фарам автомобилей, идти, держась за руку любимого человека, идти, глядя, как наши тени искривляет в свете фонарей… Вы можете это знать. Вы можете попытаться это представить. Одним словом, это было сногсшибательно.
Я была в его несгибаемой косухе и выглядела совсем не так изящно, как он в моем приталенном пальто. Звездное небо раскинулось над нами как будто шатер из черного бархата с сотнями дырочек – оно всегда сопровождало нас. Где бы мы ни направлялись после захода солнца, звезды неизменно выходили сквозь тучи навестить нас. Я понимаю, вполне реально, что это звучит как какое-то затасканное описание слова «романтика», однако, это было.
Мы были в здании. Он хотел меня поцеловать, а я говорила – не надо. Индастриал может это не пережить. Тогда он сказал:
-Крыса, ты не экстремальщица. Ты боишься, тогда пошли вниз.
И тогда я сказала:
-Послушай…
Ты обернулся, и я поцеловала тебя в щеку, а потом наши губы встретились… Поцелуй на последней уцелевшей площадке умирающего дома. Там были только лестничные пролеты и стены. Напротив нас были стены и окна – упавшие и выбитые стекла, торчащие пальцы труб, батареи, прилипшие к стене, звуки ржавых поскрипываний, тихий стон и плач…
Мне становилось не по себе, и мы пошли в другой дом. Красный, темный, он открылся нам узким проемом подъезда, наполовину ограниченным покосившейся железной дверью. Мы пошли, ступая по штукатурке и осыпавшимся камням, и он сказал на втором пролете:
-Осторожней, тут нет железной основы. Поднимайся ближе к стене.
И я поднималась, прижимаясь к…
… Она ворвалась в меня неожиданно. Интересно, я делала это с ней тоже? Не знаю. Вот забавно, если бы она тоже внезапно начинала видеть мои действия так же как я ее. Кто она? Что нас связывает? Это ее сны, шизофрения, или это она сама? Интересно.
С тех пор, как Винни опять куда-то испарился, а Джу я скинула в его чертово время и пространство, где он радостно шагает по образам, многое изменилось, но только не в худшую сторону. Я пытаюсь не принимать героин - вполне преуспела. Уже две недели не колюсь. Бэтти не вылезает из-под дивана третьи сутки. При мне не ест. Когда я ухожу весь холодильник моментально пустеет. Маленькая сучка! На ее месте я бы давно поняла, что ее место в ногах. Если бы она не была такой чертовой неженкой и папочка не любил бы ее, можно было бы из нее устроить вполне сносную служанку. Я бы ее даже выпускала из дому иногда. Хотя вряд ли.
Может, дело не в том, как ее успели воспитать за полтора года, а в том, в какой оболочке рождаешься. Я не знаю, почему я родилась хрен знает чем большим и задолго до срока. И даже не знаю, откуда я это помню. Может быть я просто очень быстро развиваюсь? Так оно и есть. Но почему? Мамочкино облучение? Стресс? Просто процессы в природе? Папанины гены? А, мне по фигу, на самом деле .Вообще подумываю, чтобы отправиться в тот цикл обратно. На Земле должно торжествовать Добро! Изгнать Антихриста, установить Вечную Веру, начать новый цикл... Все же, я иногда начинаю бояться, что, заблудившись в трех соснах своих грехов, никогда не найду дороги назад, к Царствию Небесному. Хотя, насрать мне на Анси, когда в моих руках, в моей полной власти сам Хранитель. Джу, мать его так...

Святость… Я бы ни за что не назвала это милое создание так. Это была редкостная стерва, и что похожего нашел в нас с ней Сэм – не ясно. Я не видела ни Илью, ни месячных уже долгое время, что заставляет меня беспокоиться.
Интересно, кто такая Бэт, которая, по размышлением Святости должна была сидеть под кроватью. Я помню, ей как будто было лет пять, у нее светлые спутанные волосы (в противоположность Святости), длинные худые ноги, все в синяках. Кровать Святости большая, потому что она любит трахаться. Любит настолько, что когда я чувствовала ее чувствами, то испытывала сильный дискомфорт от того, что все между ног буквально стонало. Как она живет с этим постоянным ощущением, я не знаю. Наверное, похожее чувствуют те, кто прокалывает себе клитор – постоянное возбуждение и раздражение. Странно.
Ну так вот. Что связывает Святость с ее мифическим Джулианом, хотела бы я знать? Погрязнуть в вопросах и сдохнуть – вот незавидное времяпровождение.
И последнее: что связывает Сэма и Илью, хотела бы я знать?
Святость вторгалась в меня часто и грубо. Так не поступал даже Илюша. Конечно же, все кругом делали вид, что не замечали перемен в моем характере и поведении, никто не считал меня за блаженную или наркоманку. Я была просто обычной девочкой, которая чем дальше, тем больше стремилась никак не выделяться из толпы. Это было забавно – чувствовать себя частью стада. Ничего постыдного, и очень удобно.
Неудобным было другое: я постоянно ощущала Святость. Она была везде во мне. Я не знаю, какого хрена установилась эта чудесная связь между нами, но что-то подсказывало мне, что в те моменты, когда я чувствую ее, она чувствует меня. То есть, вторгается в меня. И с тех пор, как меня стал разрывать время от времени дикий злорадный хохот, она начинала писать моими словами. В то время, как я складывалась пополам от ломки – мне до боли хотелось хотя бы покурить немного анаши – ее вместо меня колбасило в области живота – а ведь у Святости никогда не бывало месячных.
Где она жила? Бог ее знает. Места были мне абсолютно незнакомы, лица - тем более. Это могло быть где угодно, тем более, что я чаще всего видела ее либо дома, либо во сне, либо обкачавшуюся.
Такое впечатление, что между нами протянули провод, через который от одной к другой время от времени утекали ненужные чувства. Провод…
Может, мы просто как столбы ЛЭП, поочередно соединенные проводами? Я – Илья – Сэм –Святость - ? Джулиан ?..
Ответ можно было найти только в одном – как можно чаще попадать в нее, и давать ей проникать в меня. Записывать свои сны, и сравнивать с ее, находить все больше аналогий. Я знала, что она писала дневник, и я знала, что она написала 17–го января. Потому что я написала то же самое…

17 января.

То, что может показаться другому обыденным явлением, для меня – олицетворение Высшего, проникающего в наш мир. Очень тонкая грань разделяет тени и предметы, фактически ее нет. Такая же грань проходит между нами и Высшим. Это просто такая белая паутинка, в худшем случае – ветхая глиняная стена.
Если внимательно присмотреться, то можно не только увидеть эти чертовы энерговолны, которые проходят повсюду в нашем мире, эти чертовы выбоины в Мировой ткани, в которые просачивается Высшее, можно даже проползти в них.
Знаете, почему я люблю траву? Потому что она открывает эти выбоины, они начинают кровоточить Высшим прямо в мои мозги, все это плавно растекается…
Сегодня я почувствовала себя Шивой.
Впервые.
Я спала, и мне снилось, что я лежу на кровати, на своей белой широченной кровати. Мне снилось, что я лежу и курю траву. Но я не видела ее. Мне хотелось посмотреть, много ли осталось, но я не могла поднять руку так, чтобы она попала в область моего зрения. В то же время, я чувствовала, что курю, то есть, я касалась губами сигареты, которую держала в собственными пальцами. В то же время, я поняла, что подняла руки, и явственно чувствовала запястьями спинку кровати. Я ощущала все шесть рук, и я рассуждала: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердного, неужто я так обкурилась?..»
В следующий момент неким усилием воли я проснулась. Я держала руками одеяло, перед глазами была точно та же картина, что и во сне. С ума сойти. Видение в сновидении наложилось на взгляд в реальности, и в результате я чувствовала и свое тело сновидения, и свое реальное тело… …И что-то третье. Что?..


Кажется, я начинаю понимать.


© NeoFiction

Назад - Главная